Кровавая луна

В маленьком провинциальном городке девушки воруют взгляды у мальчишек, мальчики — у девушек; первые влюбчивые переживания шагают по улицам словно усталые тени. Жизнь там текла размеренно: занятия в католическом колледже, уроки в местной школе, домашние ужины и школьные танцы. Но спокойствие нарушилось, когда сначала одна за другой стали пропадать ученицы католического колледжа, а вскоре — и парни из соседней школы. Они не уходили из дома, не сбегали от родителей; никто не мог объяснить их исчезновения. Сначала город обсуждал слухи: побег, ссора, шалость. Хорошие намерения соседей сменялись тревогой, полицию вызывали всё чаще, родители бредили бессонницей. Ночные поиски организовывали волонтеры, улицы освещали фонари и яркие фары машин, а в домах напротив часовни зажигали лампады. Следы исчезавших обрывались внезапно, телефоны замолкали, дневники заросли вопросительными пометками. Через несколько дней в окрестностях находят трупы: тела изуродованы, без признаков борьбы, но с явными следами жестокости. Ужас охватил улицы, а молитвы в часовне стали звучать как мольба о помощи. Полиция просматривала записи камер, опрашивала преподавателей и учеников, изучала связи между колледжем и школой, но ответы не приходили. В разговорах все чаще упоминали совесть и мораль — те словосочетания, которыми когда-то пытались сдержать подростков. Местные начали смотреть друг на друга с подозрением, старые запреты будто ожили. Колледж закрыли на проверку, школьные перемены заменили строгие обходы, родители требовали ответов от пастырей и администрации. На ступенях церкви оставляли цветы и свечи, а в печати появлялись обвинительные заголовки. Кто-то видел в этом карающее божье правосудие, кто-то — дело рук человека, доведённого фанатичной ненавистью. Городу оставалось лишь гадать: найдётся ли правосудие или тень морали поглотит ещё чьи‑то жизни. И всё чаще задавали себе один вопрос: кто этот чересчур ревнивый блюститель нравственности?